В 30-х годах XVII века новые завоеватели вторглись на Малые Антильские острова_г  после чего наступила очередь Больших Антильских островов и, наконец, и  самого Американского континента. Борьба в бассейне Карибского моря вступает в новый этап. Испанцы оказались фактически не в состоянии защищать свои колони­альные владения. Пришельцы из Западной и Северной Европы наряду с корсарством и пиратством начинают заниматься торговлей, охотой и скотоводством, а порой и земледелием. При этом они продолжали борьбу, как с испанцами, так и с местными жителями. В этот период на пестрой карибской сцене появились новые фигуры — буканьеры и флибустьеры.

  Буканьерами называли охотников, кото­рые готовили мясо убитых ими зверей по индейскому способу, получившему название "букана". Его солили, затем подсуши­вали и коптили в густом дыму. Приготовленное таким образом мясо было легко хранить в усло­виях тропиков, и оно пользовалось большим спросом на Антильских островах. Буканьеры появились в Карибском море в то время, когда испанцы, прельщенные золотом ацтеков, майя и инков вскоре после открытия Но­вого Света, покинули свои колонии на Антильских островах, направив­шись на Американский континент. На островах они оставили привезенных ими из Европы домашних животных: коров, коз, овец и свиней, которые из покинутых дворов ушли в лесную чащобу, положив там начало особой разновидности одичавших домашних животных. Именно на этих зверей охотились буканьеры — выходцы из среды французских моряков или потерпевших кораблекрушение кор­саров и пиратов, поселившихся на Эспаньоле.

  Колонисты покинули побережье, но в глубин­ных районах острова, заросших девственными лесами, оставалось много всякого люда. Индей­цев тогда уже почти не осталось, но в лесных дебрях скрывались преступники, бежавшие из тюрем или с принудительных государственных работ, а также люди, которым не повезло в жиз­ни и которые не сумели нажиться во времена конкисты. Они переженились на индеанках, положив начало поколению, которое ввиду испанско-индейского проис­хождения сразу же оказалось на низшей ступени социальной лест­ницы. Вскоре к метисам и "лесным людям" присоединились пресле­дуемые инквизицией еретики и дезертиры с кораблей.

Когда разочарованные резуль­татами своего ухода на континент испанцы вернулись на Антильские острова, обитавшие  там буканьеры пришлись им не по душе. Правда, последние  вели себя миролюбиво и никому не мешали. Приготовленное ими мясо поль­зовалось у испанцев спросом. Однако все же про­должали враждебно относиться к буканьерам, которые не плати­ли податей, не признавали власти испанского короля и подрывали испанскую колониальную монополию, ведя торговлю с местным населением. Испанцы стали посылать карательные отряды в глубь лесной чащобы против буканьеров, используя при этом дрессированных собак, с помощью которых в свое время были почти полностью истреблены карибские индейцы. Но буканьеры оказались посильнее индейцев. Они имели огнестрельное оружие и перед лицом опасности помогали друг другу, объединяясь в крупные отряды. Одни из таких отрядов ушли в неприступные горы Сьерра-дель-Эскамбрай и Сьерра-Маэстра на Кубе, другие подались на континент, в район так называемого Москитового берега. Часть буканьеров испанцы вытесни­ли с Эспаньолы на небольшой остров Тортуга, расположенный к северо-востоку от нее. К это­му времени буканьеров стали называть еще и флибустьерами.

  Французы охотнее пользовались наимено­ванием флибустьеры, а англичане — буканьеры, хотя между ними и существовала определенная разница. Обоими понятиями часто обозначали как пиратов, так и охотников, и не случайно, так как в XVII веке только пиратство или только охо­та не были приняты.

Флибустьеры все чаще брались за мирные занятия, такие, как земледелие, скотоводство, торговля и выделка кож. Что же касается бука­ньеров, то они предпочитали кожевенное дело и торговлю кожей. Следует критически пере­смотреть мифы, сложившиеся о флибустьерах. По одной версии, они будто бы были благородными, па­триотически  настроенными и глубоко религиозными ры­царями, по другой — свире­пыми разбойниками. Истина лежит где-то посредине. Флибустьеры действительно отличались необыкновенной отвагой и удалью. Однако на своих легких маневренных судах они отправлялись в море чаще для того, чтобы грабить рыбаков, а не испан­ские галеоны.

 Флибустьеры, называемые еще и "братья побере­жья" создали на суше и море необычно дисциплинированное сообщество, основанное на принципах общности имущества.  Все попытки присвоить себе часть добычи кара­лись исключением из пиратского клана, а порой  и еще более сурово. Доходы пиратов были строго дифференцированы и зависели от выполняемых ими функций. Например, капитан корабля  получал четыреста песо,  фельдшер — двести,  корабельный плотник — сто семьдесят пять, матрос — сто, а юнга — пятьдесят. На общие средства приобреталось оружие, продовольствие, корабельная оснастка и т. п. В этом пиратском сообществе была организована своеобразная система социального обеспечения  с выплатой соответствующей компенсации  тем, кто пострадал в боях. Так, за потерю  правой руки пират получал шестьсот песо или в качестве эквивалента шесть неволь­ников; соответственно, за потерю левой руки выплачивались пятьсот песо или вы­давалось пять невольников; так же компен­сировалась потеря ноги, а за выбитый глаз или отрубленный палец платили сто песо или давали одного невольника.

 Все пираты должны были приносить присягу на верность и обязывались под­чиняться установленному распорядку, который, следует признать, они редко на­рушали. Одним из обязательных правил было полное равенство. Члены судовых

команд, от юнги до капитана, получали одина­ковую пищу. Каждый мог есть и пить сколько хотел, но пьянство сурово каралось. Ведь экипаж беспрекословно подчинялся капитану, а последний отчитывался в своих действиях перед пиратским сообществом. Вступление в братство не представляло особой сложности. Достаточно было капитану корабля, пожелав­шему присоединиться к пиратам, бросить якорь на Тортуге и поклясться в своей верности, как его уже считали своим.

  Упрочив свое положение, карибские пираты постепенно превратили Тортугу в мощную кре­пость, претендовавшую на роль подлинной пи­ратской метрополии в районе Карибского моря, У этого скалистого и недоступного островка на­ходился только один залив, пригодный под га­вань. Вход в него прикрывался высокой скалой, на которой пираты построили замок, предназна­ченный для обороны и прозванный "Голубятней" (по-испански — "Эль Паломар"). Постепенно Тортуга стала богатой колонией — настоящей жемчужиной Антильских островов. Прибытие в 1629 году на Тортугу французских и английских эмигрантов с островов Невис и Сент-Китс поло­жило начало многонациональному флибустьер­ству. На остров стали стекаться мореплаватели самых различных наций: англичане, французы, датчане, голландцы, португальцы, немцы и даже испанцы. Хотя на Тортуге не придавали особого значения национальному  происхождению, численного превосходства там достигли англичане, которые в 1631 году символически взяли верховную власть в свои руки. На рубеже 1634-1635 годов Тортугой на короткое время вновь овладели испанцы, но уже через несколько месяцев вынуждены были возвратить ее англичанам. Последние стали рассматривать этот островок как свою колонию. Такая политика привела к раздо­рам между местными флибустье­рами: более многочисленными англичанами и более слабыми французами. Около 1639 года в результате этих распрей францу­зов вытеснили сТортуги. Однако французские пираты не сочли себя побежденными. После непродолжитель­ной борьбы они ушли на Санто-Доминго. И там выжидали благоприятного случая для воз­вращения на Тортугу,  которую трудно было за­хватить, но легко защитить. В связи с этим она имела большое значение для пиратов.

Благоприятный случай вскоре предста­вился. Губернатор французской части острова Сент-Китс, Филипп де Лонгвийе де Пуанси, под­говорил некоего Левассера, которого он стре­мился выжить при случае со своего острова, выступить против англичан с целью отобрать у них Тортугу. Для выполнения этой задачи в оаспоряжение Левассера предоставили сорок девять человек. Прибыв на Санто-Доминго, он вступил в контакт с англичанами. Когда перего­воры провалились, он объединился с находившимися на Санто-Доминго французскими фли­бустьерами и 31 августа 1640 года высадился с сотней людей на Тортуге, бросив вызов гарни­зону острова из трехсот пиратов. Несмотря на численное превосходство, французы, захватив гарнизон врасплох, разбили англичан и вытес­нили их с острова. Более десяти лет Левассер правил Тортугой, стремясь превратить ее в процветающую французскую колонию. Своим жестоким правлением он вооружил против себя привыкших к независимости пиратов. В 1652 году Левассера убили двое его приближенных, надежных, как он полагал, людей.

   В следующем пятилетии (1652-1657 годы) на Тортуге воцарился страшный хаос. Французские губернаторы менялись один за другим, и в кон­це 1654 года колония вновь осталась за испан­цами, которые опустошили остров и истребили часть его населения. Остальные жители нашли убежище на Санто-Доминго. Годом позже остров вновь перешел под власть англичан. Вскоре, однако, французы вер­нули себе Тортугу и в 1657 году утвердили там власть короля Людовика XIV. В 1661 и 1663 го­дах англичане безуспешно пы­тались овладеть французской колонией. В 1665-1685 годах она постепенно переходила под контроль экономического и политико -административного аппарата французской же коло­нии Гаити.

   Во второй половине XVII века вновь наступил период английского господства. Это было время флибустьеров различных национальностей. Фран­цузская экспансия в бассейне Кариб­ского моря привела к созданию на­циональных буканьерских сообществ. Одни из них искали опоры у властей на островах, колонизованных французами, другие — на островах, занятых англичанами. Среди небольших, но быстроходных и маневренных корсар­ских и пиратских суденышек все чаще стали появляться крупные и тяжелые, отлично вооруженные трофейные во­енные корабли.     

  Флибустьеры начали создавать целые эскадры, плававшие под черным флагом с изображением скелета, прозванного "Веселым Род­жером" Росла слава Шевалье Монба- ра, Жамба де-Буа (Деревянная Нога), Франсуа Лолоиэ (или д'Олонэ), Луиса Скотта, Джона Девиса, Лаурента де-Графф, Ван-Горна, Мансфильда и Моргана. Двое последних пы­тались создать республику буканьеров_,  кото­рая должна была стать своего рода пиратским государством со столицей на Олд-Провиденс. Однако попытка эта не удалась, и флот Генри Моргана, несомненно, самого знаменитого из карибских пиратов, обрел базы на ставшей уже английской к тому времени Ямайке и француз­ской Тортуге. Захват англичанами Ямайки в 1655 году укрепил их политические и экономи­ческие позиции в Карибском районе. Столица острова Порт-Ройял, прозванная "пиратским Ва­вилоном", стала главным рынком сбыта добычи, захваченной у испанцев. Местное население и купцы охотно покупали товары у пиратов ввиду их низких расценок.

Пираты Антильских островов

Кроме двух названных островов районом проникновения пиратов стали также Большие и Малые Антильские острова. Во второй половине XVII века они высаживались даже на Американ­ский континент, где отваживались нападать на такие большие города, как Пуэрто-Бельо (1668 год) и Панама (1671 год). В 1683 году корабли пиратов обогнули мыс Горн и появились в водах южной части Тихого океана. Ограбив испанские колонии, расположенные на западном побере­жье Южной Америки, особенно Перу, пиратская флотилия достигла в 1695 году со стороны Тихо­го океана Панамского перешейка.

   После 1660 и вплоть до 1690 года в Кариб­ском районе вновь наступил период француз­ского господства. Англия после Кромве­ля в значительной мере утратила свое могущество. Кроме того, в бассейне Ка­рибского моря положение начало стаби­лизироваться. Завершался политический раздел Антильских островов, начавший­ся около второй половины XVII века. К 1640 году испанцы еще сохраняли часть Эсланьолы, Кубу, Пуэрто-Рико и Ямайку, то есть Большие Антильские острова; французы обладали островами Марти­никой, Гваделупой и Мари-Галантом; гол­ландцы занимали Сент-Эстатиус и три небольших острова у побережья Вене­суэлы — Кюрасао, Аруба и Бонайре; ан­гличане колонизовали Барбадос, часть острова Сент-Китс, а также острова Не­вис, Антигуа и Монтсеррат.

  Этот раздел был, однако, неустойчив, и положение все время менялось. Фли­бустьеры принадлежали к различным национальностям. Они искали опоры то у одних, то у других государств, порой выступая даже от их име­ни и основывая на тех или иных островках маленькие, эфемер­ные пиратские государства, ко­торые служили им базами для разбойничьих экспедиций. К четырем названным выше метрополиям — Англии, Фран­ции, Голландии и Испании — вскоре присоединились датча­не, колонизовавшие в 1671 году остров Сент-Томас. Наступил, наконец, период относительного покоя. По до­говору, заключенному в Мадри­де в 1670 году, Испания окон­чательно отказалась от своих прав на Ямайку, а в 1697 году в западной части Санто-Доминго окончательно обосновались французы.

 Утвердившись в бассейне Карибского моря, колониальные державы общими силами ис­кореняли пиратство. Часть бу- каньеров и флибустьеров вошла в состав новых объединений в Карибском районе, часть мигри­ровала в другие районы земно­го шара, чтобы продолжать там свою пиратскую деятельность.